Язык ненависти продолжает присутствовать в публичном пространстве, как в выступлениях некоторых политиков, так и в новостях или передачах в СМИ, а также в постах и комментариях в социальных сетях. Между тем, в этом году граждане станут свидетелями новой избирательной кампании на пост президента, а также различных сообщений, касающихся референдума об интеграции в Европейский Союз. Что должна сделать пресса, чтобы не содействовать подстрекательским и ненавистническим месседжам, какие юридические пробелы все еще существуют в этой области, а также насколько масштабным будет это явление в ближайшем будущем? На эти и другие темы портал Media Azi поговорил с Ириной Коробченко, аналитиком в области предотвращения и борьбы с языком ненависти Ассоциации Promo–LEX.
Media Azi: В «суперэлекторальном» 2024 году в более чем 70 государствах мира пройдут выборы. Это касается и граждан Молдовы, которые должны будут выбрать президента и проголосовать на референдуме о присоединении к ЕС. Будет ли присутствовать в этом процессе язык ненависти и насколько он может повлиять на результаты?
Ирина Коробченко: Сложно спрогнозировать масштаб распространения языка ненависти в контексте предстоящих выборов, поскольку это зависит не только от того, как определенные публичные фигуры предпочтут распространять разжигающие ненависть сообщения и сколько финансовых ресурсов они выделят на распространение подобных месседжей, упакованных в предвыборную рекламу, а также то, как традиционные и онлайн-СМИ сбалансируют общественный интерес к определенной теме и необходимость обеспечить достаточные источники финансирования, чтобы оставаться на медиа-рынке. Кроме того, этот масштаб зависит от качества и скорости реакции органов, ответственных за борьбу с дискриминационным дискурсом, например полиция, а также от компаний соцсетей, в приложениях которых, как показывают данные мониторинга Promo-LEX, наблюдается большинство случаев разжигания ненависти.
И, конечно, этот масштаб зависит от уровня образования общества. Понимание и распознавание языка ненависти, а также осознание его последствий, проверка источников информации и сравнение данных могут способствовать снижению степени распространения языка ненависти, а также его воздействия. С другой стороны, если опираться на данные мониторинга, проведенного в последние годы, то могу предположить, что их количество будет значительным по сравнению с всеобщими местными выборами 2023 года. Во-первых, потому что интерес к этим выборам намного больше. Во-вторых, потому что национальные СМИ будут следить за этими выборами и говорить о них. И наконец, потому что, помимо президентских выборов, будет еще и референдум о вступлении в Европейский союз.
Что касается того, насколько язык ненависти может повлиять на избирательный процесс и результаты выборов, следует отметить, что в Республике Молдова нет глубоких исследований, которые бы показали влияние языка ненависти на избирательные предпочтения. Тем не менее, у нас есть множество других исследований и данных, которые подтверждают негативное влияние этого типа дискурса на социальную сплоченность и участие некоторых групп в социальной, политической, экономической жизни и не только. Например, Индекс социальной дистанции, разработанный Центром партнерства развития (CPD), показывает, что 65% населения не готовы принять LGBTQI+ людей в качестве коллег или соседей, а более 80% — в качестве членов семьи. Такое же дискриминационное отношение можно наблюдать и в отношении людей, затронутых/инфицированных ВИЧ/СПИДом, бывших заключенных и т.д. Кроме того, согласно данным Promo-LEX, в последние годы представители LGBTQI+ постоянно становились объектом разжигания ненависти во время выборов и не только. Эти данные также являются результатом невежества, стереотипов и предрассудков, а также страхов, подогреваемых различными политическими, религиозными и другими субъектами. Я считаю, что президентские выборы 2016 года являются примером выборов, на которых на результаты повлияли разжигающие ненависть высказывания. Тогда Игорь Додон выиграл президентские выборы у Майи Санду с разницей в 67 448 голосов (4,22%) в ходе избирательной кампании, которая сопровождалась вербальной агрессией, многочисленными действиями по дискредитации и дискриминации в отношении кандидата-женщины посредством агрессивного использования стереотипов и гендерных ролей. Восемь лет спустя другое исследование CPD показывает нам, что 54,5% населения считают, что предназначение женщины — это семья и домашнее хозяйство, а 18,4% считают, что женщины менее способны и не могут занимать руководящие должности.
Думаю, что во время выборов этой осенью мы услышим и прочтем много уже известных нам ненавистнических, гомофобных, сексистских, расистских и других сообщений. Они будут связаны и с антиевропейской риторикой. Кроме того, мы все чаще будем наблюдать сочетание языка ненависти и дезинформации. Информационная война, как часть войны Российской Федерации против Украины, ставит нас в зону со многими уязвимыми местами, от недостаточного уровня медиаграмотности населения до кадрового кризиса в правоохранительных органах, что оказывает огромное давление на них в плане эффективного реагирования на случаи разжигания ненависти и дезинформации, а также на проблемы, порождаемые искусственным интеллектом, и на то, как его использование может повлиять на выборы.
Последний отчет о разжигании ненависти, опубликованный Promo–LEX в начале 2024 года и касающийся выборов прошлой осени, показывает, что более половины авторов сообщений, разжигающих ненависть, были электоральные конкуренты и политики. Можем ли мы утверждать, что представители политического класса пытаются контролировать и моделировать дискурс?
С 2017 года мы наблюдаем, что список политиков, использующих язык ненависти, постоянно меняется. Некоторые из тех, кто возглавлял список в 2018 году, сегодня уже не входят в него. Всеобщие местные выборы 2023 года были первыми, в ходе которых использование языка ненависти и/или подстрекательство к дискриминации были запрещены и наказуемы по закону. Однако данные мониторинга показали, что уровень использования языка ненависти остался прежним. Поэтому слишком рано делать вывод о том, что закон сдерживает подобного рода высказывания. Однако мы заметили, что политики, связанные с политическими партиями, которые постоянно используют язык ненависти и нетерпимости, пытались по-другому оформить свои предвыборные послания, содержащие язык ненависти, вероятно, пытаясь избежать санкций.
Допустим, что политики снова будут в большом масштабе распространять язык ненависти. Какова должна быть роль прессы?
Роль прессы заключается в информировании, и я считаю, что для любой демократии принятие этой роли и ее достижение в соответствии с Деонтологическим кодексом является одним из элементов безопасности, который позволяет избежать скатывания к авторитарным, тоталитарным или диктаторским режимам. В первую очередь, я думаю, что общественный интерес должен превалировать в журналистской деятельности. Поэтому моя рекомендация — всегда помнить о вопросе «Каков общественный интерес?» для той или иной темы. Если общественный интерес заключается в привлечении внимания к такому явлению, как язык ненависти, то моя рекомендация заключается в том, чтобы объективно и сбалансированно подходить к этой проблеме, не оставляя пространства для интерпретаций и манипуляций. Простая публикация месседжа, содержащего язык ненависти, который распространяет политик, может быть лишь для увеличения числа просмотров. Во-вторых, я считаю, что важно исключать сообщения, разжигающие ненависть из журналистских материалов, когда это возможно на этапе редактирования (vox populi, репортажи и т.д.). Если это невозможно, важно, чтобы эти сообщения не оставались без объяснения, которое их соответствующим образом оценивает, объясняет, почему они ошибочны и почему должны быть наказаны. В любом материале, будь то новость, репортаж, передача или дебаты.
Также я считаю, что очень важно, чтобы директора и редакторы СМИ вкладывали время и ресурсы в обучение ведущих по техникам борьбы с языком ненависти и другими формами нетерпимости. В прямых эфирах и дебатах важно, чтобы ведущие правильно реагировали на такие высказывания. Также важно обеспечить, чтобы в студии был хотя бы один гость, который сможет уравновесить мнения. Потребители новостей должны понимать, что сообщение, разжигающее ненависть — это именно сообщение ненависти, а не мнение, и что оно запрещено и может быть наказано. И, наконец, я рекомендую модерировать комментарии на веб-страницах, в социальных сетях или мобильных приложениях медиа-учреждений. Раздел «комментарии» должен быть безопасным пространством для читателей и/или подписчиков, включая возможность свободного выражения мнений.
В июне 2022 года, через несколько месяцев после начала войны, в другом отчете вы утверждали, что онлайн-издания и социальные сети (Telegram, TikTok) являются основными источниками распространения нетерпимости. Эти источники — соцсети — остаются в Молдове нерегулируемыми. Как изменилась ситуация с тех пор?
Это правда. За первые месяцы войны Российской Федерации против Украины мы выявили 83 случая разжигания ненависти, которые набрали более 10 миллионов просмотров. Около 60% просмотров было сгенерировано всего девятью публикациями в TikTok. В 2023 году данные мониторинга показали, что социальные сети остаются основным источником распространения языка ненависти.
Что это значит? В первую очередь необходимо работать над профилактикой. Пользователи этих сетей и приложений должны понимать, что разжигание ненависти, распространяемое в Интернете, можно выявить и наказать. Как говорит моя коллега Иоана Авадани, директор Центра независимой журналистики Румынии: «Интернет — это вам не село без собак». Более того, пользователи также могут способствовать предотвращению такого рода высказываний в онлайн-среде, сообщая об этом администраторам социальных сетей или в полицию. В контексте переговорного процесса по вступлению Республики Молдова в Европейский Союз важно, чтобы национальные органы, отвечающие за борьбу с языком ненависти и киберпреступностью, проанализировали возможность принятия у нас Закона о цифровых услугах Европейского Союза и определили орган, ответственный за сотрудничество с представителями социальных сетей и платформ для онлайн-контента.
В одном из предыдущих анализов для нашего портала вы утверждали, что на президентских выборах будут активно использоваться такие социальные сети, как Facebook, Telegram, TikTok, Instagram и YouTube, где мы продолжим наблюдать сообщения ненависти, призывы к дискриминации и насилию, поскольку политики и политические партии будут прибегать к этим методам для получения избирательной поддержки. В это время также распространяются большинство фейковых новостей, нецензурной лексики, оскорбительных сообщений, искажающих информацию, пропагандирующих ксенофобию, антисемитизм и т.д. и встречается больше всего дезинформации. Как мы можем бороться с этими явлениями?
Я и сейчас остаюсь при своем мнении. Интернет является важным инструментом в избирательных кампаниях тех, кто решает баллотироваться на выборную должность. После телевидения социальные сети являются вторым по важности источником ежедневной информации среди молдаван. С другой стороны, в деле «Ченгиз и другие против Турции» 2015 года, Европейский суд по правам человека обратил внимание на тот факт, что «Интернет в настоящее время является одним из основных средств, с помощью которого люди осуществляют свое право на свободу получения или передачи информации и идей, предоставляя при этом необходимые инструменты для участия в деятельности и дебатах по политическим вопросам или вопросам, представляющим общественный интерес».
Что касается авторов фейковых новостей и разжигающих ненависть сообщений, то, как я уже упоминала ранее, мы можем сделать все возможное, чтобы у нас были эффективные законодательные механизмы, гарантирующие защиту пользователей соцсетей и обеспечивающие им безопасное пространство, а также вовлечь их в процесс сообщения о проблемах. Во-первых, нам нужно четкое и хорошо налаженное сотрудничество с компаниями, владеющими соцсетями, чтобы обязать их удалять незаконный онлайн-контент. Во-вторых, нам нужны информационные и просветительские кампании, медиаграмотность и образование в области прав человека, а также простые, понятные и прозрачные инструменты для сообщения об онлайн-контенте, нарушающем закон.
Конечно, санкции против авторов – это тоже метод борьбы с этими явлениями, но поскольку онлайн-среду невозможно полностью контролировать, мы должны взять на себя более активную роль в проведении профилактических мероприятий. Если мы хотим, чтобы авторы дезинформации и разжигания ненависти не смогли добиться своих целей, то не просто желательно, а необходимо повысить степень доверия к государственным властям и сделать коммуникацию госучреждений более естественной, приближенной к народу.
Как часто бывают обращения в суд?
В период с 5 сентября по 5 декабря 2023 года полицией зарегистрировано 12 жалоб по правонарушениям, включая оскорбление по признакам предвзятости и клевету по признакам предвзятости. В 2023 году Суд Бельц вынес приговор по подстрекательству к насильственным действиям по признакам предвзятости (ст. 346 Уголовного кодекса).
По нашим наблюдениям, количество жалоб на предполагаемые случаи разжигания ненависти и/или подстрекательства к дискриминации или других правонарушений на почве предвзятости увеличивается по сравнению с последними четырьмя годами.
Чем рискует человек, распространяющий язык ненависти, и какие государственные учреждения уполномочены отслеживать и бороться с этим явлением?
В настоящее время полиция является органом, наделенным полномочиями по расследованию фактов правонарушений в отношении высказываний, подстрекающих к дискриминации и разжигающих ненависть и/или подстрекательства к дискриминации в период выборов. Это означает, что люди, которые являются объектами подобных высказываний или являются их свидетелями – в публичном пространстве, в онлайн-среде, на предвыборных мероприятиях или в материалах предвыборной кампании – могут подать жалобу в полицию.
Кодекс о правонарушениях предусматривает санкции для авторов высказываний, разжигающих ненависть или провоцирующих дискриминацию, но не для лиц, распространяющих разжигание ненависти. Если лицо, распространяющее подобные высказывания, добавляет еще одно сообщение, разжигающее ненависть, только в этом случае такое лицо считается совершившим правонарушение.
Так вот, что касается наказаний. Если автор высказывания, разжигающего ненависть является электоральным конкурентом, то есть баллотируется на выборную должность, то он может быть оштрафован на сумму от 7500 до 12500 леев. Если автор высказывания, подстрекающего к дискриминации в публичном пространстве, через средства массовой информации или информационно-коммуникационные системы, является совершеннолетним и ответственным лицом, то он может быть оштрафован на сумму от 1 000 до 4 000 леев.
Если кто-то подстрекает к насильственным действиям на почве предубеждений, согласно Уголовному кодексу, этому лицу грозит штраф от 25 000 до 30 000 тысяч леев, общественные работы от 180 до 240 часов или лишение свободы на срок от 1 года до 3 лет.
Существуют ли еще пробелы в законодательстве по вопросу разжигания ненависти?
Для начала нам нужно проанализировать способы применения. Это позволит понять, что из того, что написано в законе, применять нельзя или применяется с недостатками. Это требует времени. Время нужно и для того, чтобы люди, ставшие объектом разжигания ненависти, поверили властям и подали такую жалобу. Другими словами, нам нужны прецеденты, из которых мы сможем извлечь уроки. Конечно, нам еще предстоит унифицировать в национальном законодательстве понятия «разжигание ненависти», «подстрекательство к дискриминации» и так далее. И, наконец, необходимо обновить законодательную базу в отношении незаконного онлайн-контента, то есть помимо террористического контента, детской порнографии и нарушений авторских прав, также и разжигания ненависти в Интернете. И на данный момент, мы, в Promo–LEX, занимаемся этим аспектом.
Два года назад, 18 июня, впервые в мире отмечался Международный день борьбы с языком ненависти. Является ли этот день возможностью для Республики Молдова привлечь внимание населения? Что еще должны сделать власти для содействия усилиям по борьбе с разжиганием ненависти в нашем обществе?
Думаю, что 18 июня – это дополнительный повод задуматься о тех, кто был и остается мишенью этих высказываний. Как сказал Адама Дьенг, специальный советник ООН по предотвращению геноцида: «Холокост начался не с газовых камер. Холокост начался с разжигания ненависти». Вот о чем должно быть 18 июня. Однако, к сожалению, в школах мы мало или вообще почти не говорим о последствиях разжигания ненависти на протяжении всей истории, будь то Холокост, Геноцид армян, Геноцид в Руанде и т. д., а также о войне Российской Федерации против Украины.
Я считаю, что у нас еще много работы в области информационного просвещения. Не все понимают, что такое язык ненависти, но каждый сталкивается с ним и даже употребляет его. Благодаря Интернету, его намного больше в нашей жизни, чем мы могли бы предположить. Поэтому в ходе общественных консультаций по Национальному плану действий по правам человека на 2024-2027 годы мы настаивали на разработке национальной стратегии по борьбе с этим явлением. Однако по разным причинам этот шаг не был сделан и не был включен в план.
Однако, насколько мне известно, коллектив Генерального инспектората полиции планирует организовать информационную кампанию, и я считаю, что это положительный сигнал. В прошлом году Центральная избирательная комиссия стала первым органом власти, который при поддержке Совета Европы начал кампанию по повышению осведомленности и информированию о сексистских высказываниях на выборах. Совет по вопросам равенства и Офис народного адвоката в партнерстве с гражданским обществом также организовали информационные онлайн-мероприятия о явлении разжигания ненависти в 2021 году. В итоге я рада, что после 2022 года не только гражданское общество организует информационно-просветительские мероприятия относительно феномена языка ненависти, но и все больше государственных учреждений включают эту тему в повестку своих приоритетов.
Региональный и национальный контекст, сформированный войной Российской Федерации против Украины, а также наша, как общества, склонность цепляться за предрассудки и стереотипы, возвращаться к ним всякий раз, когда нами манипулируют политики, религиозные лидеры и другие фигуры, заставляют нас стратегически и на долгосрочной основе задуматься о явлении разжигания ненависти. Вот почему нам необходимо мобилизовать наши человеческие и финансовые ресурсы, чтобы стать на шаг ближе к новым вызовам, чтобы гарантировать, что законодательство реагирует на эти вызовы максимально эффективно; разработать эффективные механизмы и постоянно работать над профилактикой и просвещением. Последнее — наш шанс на долгосрочную перспективу.
Каждый год в начале мая мы отмечаем Всемирный день свободы печати, чтобы привлечь внимание общественности к важности соблюдения свободы выражения мнений. Как вы оцениваете свободу выражения мнений и закрытие некоторых медиа-источников, распространяющих информацию, подстрекающую к ненависти и войне? Считаете ли вы, что блокировка нескольких сайтов в период чрезвычайного положения как-то уменьшила количество ненавистнической риторики в нашем онлайн-пространстве?
Для начала считаю важным отметить, что право на свободу выражения не является абсолютным правом и может быть ограничено в соответствии с законодательством. Другими словами, в определенных условиях власти могут наложить ограничения на свободу выражения человека. Такими условиями могут быть, например, национальная и общественная безопасность, права других лиц и т.д.
Это вмешательство должно быть необходимым и соразмерным, а власти должны представить все аргументы с соответствующими данными для его обоснования. Как я уже говорила в 2020 году, когда Служба информации и безопасности (СИБ) распорядилась о блокировке первых новостных сайтов в условиях пандемии COVID-19, отсутствие четких критериев, на основании которых было принято это решение, создало прецедент. Любое ограничение должно быть аргументировано. Недостаточно просто сказать «Эти сайты распространяли язык ненависти и подстрекали к войне, поэтому мы решили их заблокировать». Почему? Потому что потом возникнет множество абсолютно логичных и справедливых вопросов: «Какое содержание новостей этих сайтов представляло собой язык вражды?», «Почему?», «В каком масштабе?», «Сколько новостей из общего числа, опубликованных за X дней, распространяли язык ненависти?» Я не видела ответов на эти вопросы. Их отсутствие оставляет пространство для манипуляций, а манипуляции ведут к повышению уровня недоверия к действиям властей.
Интернет «безграничен», поэтому блокировка некоторых сайтов не означает, что язык ненависти стал менее распространенным. Авторы этих новостей, скорее всего, «мигрировали» или создали другие сайты, на которых продолжают распространять те же сообщения. Например, в период 2018-2019 годов, по данным мониторинга Promo-LEX, Sputnik Молдова входил в топ онлайн-СМИ, генерирующих сообщения, разжигающие ненависть. Постепенно количество выявленных на их странице случаев уменьшалось, и в 2020 году она была заблокирована по распоряжению СИБ. Они оставались активными на различных страницах Facebook с достаточно небольшой аудиторией, но перекочевали в Telegram, где число подписчиков стабильно росло за последние два года.
В мае прошлого года Совет по телевидению и радио впервые утвердил методологию, позволяющую мониторить разжигание ненависти на телевидении и радио. Видите ли вы прогресс в этом сегменте за год?
Во-первых, мы увидели, что команда Совета использует эту методологию для анализа предполагаемых случаев разжигания ненависти в аудиовизуальных средствах, как при получении жалоб, так и по собственной инициативе. Во-вторых, мы заметили улучшение аргументации решений Совета по таким делам. Не во всех случаях, но в некоторых – да. И это показывает, насколько важно иметь хорошую методологию мониторинговой деятельности и насколько важно инвестировать в обучение сотрудников.
В ходе избирательной кампании Совет сосредоточил свои усилия на мониторинге множества количественных показателей в соответствии с методологией мониторинга освещения избирательной кампании и слишком мало – на содержательной стороне. На мой взгляд, было несоответствие между затраченными усилиями и достигнутым результатом. Была проделана большая работа, но, к сожалению, Совет выявил только один случай использования той или иной формы дискриминации в аудиовизуальных материалах, тогда как мы, в Promo-LEX, выявили 19 случаев. Думаю, что в следующий раз процесс мониторинга улучшится, так как сотрудники Совета будут использовать новый инструмент обработки аудиовизуального контента, и это позволит им сконцентрировать свои усилия на анализе контента.
Стремление к интеграции в Европейский Союз означает и приведение национального законодательства в соответствие с различными правовыми положениями, рекомендациями и регламентами ЕС. Означает ли это, что в ближайшее время Молдова должна будет перенять и внедрить определенные европейские нормы в отношении языка ненависти?
В целом, Молдова находится в довольно хорошей позиции в вопросе законодательства, касающегося языка ненависти. Конечно, нам еще предстоит многое улучшить, о чем уже говорилось выше, но можно считать, что мы уже сдвинулись с «мертвой точки», когда законопроект о языке ненависти и преступлениях на почве предубеждений лежал в парламенте почти шесть лет после его принятия в первом чтении. Сейчас нам необходимо убедиться, что национальное законодательство эффективно воплощает положения Закона ЕС о цифровых услугах и соответствующих директив.
Как вы видите роль гражданского общества в продвижении политик и различных кампаний по повышению осведомленности и информированию о языке ненависти и его последствиях?
Гражданское общество остается важным актором не только в вопросах борьбы с явлением разжигания ненависти. Неправительственные организации служат мостом между властями и гражданами. Часто они первыми приходят к тем, кто нуждается в определенной информации, услугах или поддержке.
В Promo-LEX мы продолжим прилагать усилия для содействия разработке механизмов выявления и документирования случаев разжигания ненависти, как мы это делали до сих пор, работая с коллегами из Генерального инспектората полиции или с коллегами из Совета Европы для разработки руководства для Совета по телевидению и радио. Кроме того, как я уже упоминала ранее, мы находимся в процессе анализа мер, которые необходимо принять для борьбы с разжиганием ненависти в онлайн-среде. В то же время мы способствуем обучению различных субъектов, особенно полиции, анализу случаев языка ненависти или других форм проявления нетерпимости. Более того, мы обучаем молодежь в области недискриминации и борьбы с языком ненависти в рамках долгосрочной программы обучения, и в этом году у нас уже четвертый выпуск PromoTE. Поскольку наши финансовые ресурсы ограничены и не позволяют нам организовывать национальные информационные кампании, страница Monitor Hate Speech Moldova в Facebook остается одним из инструментов, которые мы используем для информирования общественности о явлении разжигания ненависти.
В контексте усилий, которые может предпринять каждое учреждение или гражданин – мы можем блокировать, приостанавливать, предупреждать, налагать санкции – в долгосрочной перспективе решением будет повышение грамотности и развитие критического мышления, которое ЦНЖ настойчиво продвигает в течение последних десяти лет. Как, по вашему, мы можем повысить роль критического мышления в обществе?
Чтобы у нас было общество с критическим мышлением, необходимо превратить образование в национальный приоритет наряду с здравоохранением и правосудием. Система образования должна быть переосмыслена таким образом, чтобы способствовать формированию ответственных и вовлеченных взрослых граждан. Ни ответственность, ни вовлеченность не возникают в системе, где альтернативное мнение и конструктивная критика рассматриваются как «наглость». И также они не появляются в системе, которая выбирает наказывать ребенка через отчисление за агрессивное или насильственное поведение, не разбираясь в его причинах и не становясь частью механизма поддержки для ребенка, семьи, сообщества.
Нам нужно много общения, как сверху вниз, так и снизу вверх. И да, нам нужны решающие лица, которые слышат и признают свои ошибки. Иначе мы будем жить по разные стороны баррикад: одни обижаются из-за того, что их усилия и «жертвы» не признаются, другие не интересуются или участвуют, но их считают «глупцами». Мы связаны друг с другом, и мы не сможем построить что-то долгосрочное без доверия, а доверие возникает из критического мышления, которое показывает нам, где мы ошибаемся. Когда мы знаем, где мы ошибаемся, признаем это и берем на себя ответственность за улучшение, критическое мышление не превращается в фрустрацию, а фрустрация – в разочарование и отказ от участия в социальной и политической жизни.
Я считаю, что образование – это долгосрочное решение, и благодарю вас за усилия, которые вы прилагаете для содействия развитию медиаграмотности и критического мышления.
Интервью подготовлено в рамках проекта «Долой троллей!» (на английском – Get the Trolls Out!), V-й фазы программы, направленной на поощрение молодежи к борьбе с дискриминацией и религиозной нетерпимостью в Европе. В рамках данного проекта ЦНЖ отвечает за мониторинг различных СМИ на предмет того, как они освещают темы с религиозным подтекстом.